Утро застало группу в тесном трюме. Судно шло быстрее, чем прежде. В открытый люк вплывал дневной свет На верху лестницы стоял молодой рыжий конопатый парень с голубыми глазами. На нем был коричневый камзол из морской выдры, на груди четки из деревянных бус, на каждой бусинке лик Пикабес — богини моря; и гульфик на панталонах в форме головы африканского коршуна-рыболова. На груди парня висел голубой скелет глубоководной рыбы-ворчуна.
— Капитан Русет к вашим услугам! — сказал он весело. — Выходите! Завтрак — уж какой есть — скоро подадут!
Русет с виду по годам совсем не походил на капитана, хотя Хэдон припомнил. что это звание совсем не обязательно преисполнено важности. Командира на судне с двумя матросами могли величать капитаном. Миссия его была значимой и, несмотря на молодость, он должен был обладать надлежащими знаниями. В противном случае Сугукатет не доверилась бы ему. Они вылезли, зевая, потягиваясь, моргая и, пардон, издавая непристойные звуки. Солнце уже взошло на белесом небе. Море, более угрюмое, чем накануне, катило широкие и высокие волны. С юга виднелись вершины гор вдоль северо-западного побережья острова Кхокарса. Ни одного судна более на всем просторе. Никаких живых существ, кроме нескольких вездесущих датоэким — крупных белых птиц с крючковатыми черными клювами.
С северо-запада дул добрый ветер. Судно почти по прямой шло на восток. Поворотный нос рея был освобожден вправо с помощью канатов, так что ветер наклонил его, отчего судно кренилось под углом, что весьма плохо переносилось “сухопутными” пассажирами. Русета и четырех его матросов это, вроде, не беспокоило.
Один из матросов принес ведерки, наполненные крекером, оладьями из пшеницы-двузернянки, утиными яйцами вкрутую, вяленой говядиной, оливками и вином.
Хэдон взял свое ведерко и сказал державшему румпель Русету:
— Я не моряк, но, похоже, мы идем быстрее любого судна.
— Разве не красавец?! — воскликнул Русет. — Я сконструировал и построил судно сам. И придумал этот треугольный парус. Я назвал его косым парусом в отличие от старого прямого.
— Выглядит весьма фантастически, — должен заметить. — И каковы же его преимущества перед прямым?
— Позволяет плыть против ветра! — гордо улыбаясь, пояснил Русет.
— Против? — Хэдон аж отступил от рыжеволосого. — Это попахивает…
— Колдовством? Дьявольским колдовством?
— Ерунда, друг мой. Подумай-ка, стали бы мне покровительствовать священники великой Кхо, если бы я пользовался дьявольскими силами? Ни в коем разе. — И он продолжал объяснять, как идти против ветра с помощью поворотного нок-рея.
Хэдон слушал внимательно.
— Потрясающе. Когда ты объясняешь, все кажется так просто. Удивительно, что никто прежде не додумался до этого.
Русет вроде сперва рассердился, потом рассмеялся.
— По-видимому, то же самое сказали человеку, который впервые придумал, как получить огонь. Или изготовил медовуху?
— Я постиг принцип этого паруса, когда мне было шестнадцать. Я жил в маленькой рыбацкой деревеньке в северо-западной части острова. Идея явилась ко мне однажды ночью во сне, потому моей заслуги в том не было. Без сомнения, ее ниспослала мне сама Пикабес, хотя сам я много размышлял о парусах и плавании под ними. Как бы то ни было, я бредил косым парусом и в свободное время работал над небольшими образцами. А этого времени у юноши-рыбака, как ты понимаешь, в обрез. Год ушел на то, чтобы построить собственное маленькое судно. И еще месяцы — научиться управлять им.
Рыбаки заинтересовались. Признали, что я могу плавать быстрее, чем они, но заявили, что их вполне устраивают прежние паруса. Я надеялся на удачу и отправился в столицу — получить заключение Департамента Флота. На это понадобилось три месяца. Пришлось ночами работать официантом в трактире. Днями я торчал у входа, ожидая у моря погоды, пока адмирал соблаговолит взглянуть на меня.
На моделях и схемах я показал ему, как работает мое изобретение, и пригласил проделать путешествие на моем маленьком судне.
Мое изобретение произвело революцию. Оно меняло всю историю судостроения. Плавать теперь можно было намного быстрее и легче.
Ну так догадайся, что было дальше.
— Думаю, смогу, — сказал Хэдон. — У меня есть некоторый опыт по части умственных способностей военных.
— Меня прогнали прочь! Этот адмирал, отупевший от пьянства старый селезень, заявил, что я сумасшедший. Что, во-первых, парусная оснастка не будет действовать так, как я утверждаю. А, во-вторых, принцип ее противоречит природе, что богохульство.
Я был в ярости, но и перепугался тоже, поскольку не хотел, чтобы адмирал натравил на меня жрецов Ресу. Я подумывал вернуться домой и, возможно, забыть обо всем таком. А вместо этого отправился в храм Пикабес на маленьком острове недалеко от входа в залив Гахете. Там я показал главной жрице то, что демонстрировал морскому чину. Я объяснил ей, насколько быстрее мое судно может доставлять почту храма. Идея ей понравилась и, говоря короче, я здесь, управляю судном, построенным Храмом Кхо и служащим Авинет. Судно доставит тебя в отдаленный город Южного Моря — Кемувопар. Подумать только! Я никогда не был на материке южнее этого места!
Стоявший невдалеке Хинокли сказал:
— Получается, что это судно может удрать от кого угодно или обогнать любое судно в море?
— Никаких сомнений! — подтвердил Русет. — Душа Ветра оставит позади любой корабль в обоих морях!
— А если ветер ослабнет, как судно уйдет от галеры?
— Увы, никак, — признался Русет. — Останется лишь молиться Пикабес, чтобы она даровала ветер.
Хэдон еще долго толковал с рыжеволосым. Русет сказал, что они пройдут на восток вдоль северного берега острова и остановятся в открытом море милях в десяти— пятнадцати от берега. Большинство патрульных судов Минрута курсируют близко от берега. Поскольку остров Кхокарса остался позади, они поплывут в юго-западном направлении вдоль побережья материка к городу Кетрут.
— В обычных обстоятельствах я направился бы прямо на юго-запад к городу на сваях, Ребха, — сказал Русет. — Но сейчас судно перегружено. Да и пищи до Ребхи нам не хватит; поэтому мы остановимся в деревне в четырехстах милях вверх от Острута. Разумеется, я там никогда не был, но жрицы дали мне инструкции и снабдили рекомендательным письмом к жрицам в Паркуме. Мы запасемся провиантом и повернем к югу на Ребху.
Хэдон поинтересовался, что они предпримут, если деревня окажется окруженной. Русет рассмеялся:
— Ты не очень-то в курсе ситуации на море, мой высокий друг, не так ли? Корабли Минрута растянуты далеко один от другого. У него нет судов для блокады каждой маленькой деревни на побережье даже на самом острове Кхокарса. Сомневаюсь, что у него есть бирема в Кетруте.
— А что известно о Ребхе?
— Ты же был на службе у Авинет, — сказал Русет. — Что ты слышал о Ребхе?
— Ничего, — ответил Хэдон. — Из Ребхи не приходят суда связи. Путь долог, и они всегда исчезают.
— Да, — протянул Русет. — Можно предположить, что флот действительно обладает несколькими крупными судами, базирующимися в Ребхе. Это очень важный порт для пополнения продовольствия и ремонта, если его, конечно, можно назвать портом. Ребха также контролирует южную часть Кему и, в известной мере, пролив Кета.
Дни и ночи проходили спокойно. Погода, в общем, стояла хорошая, хотя случались и дожди, а однажды налетел шквал. Время от времени в отдалении виднелись суда, большей частью, очевидно, торговые галеры или рыболовные суда, перевозящие сухие грузы с материка на остров.
— Ходят слухи, что пиратство опять процветает в этих местах, — сказал Русет. — Этого, несомненно, следовало ожидать. Флот Минрута поглощен войной, ему некогда гоняться за пиратами. Но нам не надо тревожится. Никаким пиратам нас не настичь.
— Если не наступит штиль, — заметил Хинокли.
Русет рассмеялся, однако смех не мог скрыть его беспокойства.
Условия пребывания на судне были не из лучших. Теснота, ночью в каюте слишком душно. Если позволяли погода и море, Хэдон, книжник и бард спали на палубе. Уже через неделю Хэдон стал проявлять нетерпение и раздражительность. Уединиться с Лалилой попросту негде. Они все-таки не гокако, похожие на обезьян рабы в Опаре, которые совокуплялись публично, а часто и скопом. Да и заняться на борту маленького суденышка нечем. Осваивая все премудрости плавания под парусами, Хэдон несколько рассеивал скуку. Не прошла и неделя, а он уже вполне мог подменять матросов.